Сложная ситуация на фронте заставляет жителей Украины признать, что в данный момент их страна не может взять верх над агрессором. Но они не теряют надежды: три четверти уверены, что в итоге освободят захваченные территории, и мало кто готов вести переговоры с Москвой, исходя из, как это формулируют в Кремле, «текущих реалий».
Об этом свидетельствуют данные масштабного опроса, проведенного украинской службой «Рейтинг» по заказу Фонда Карнеги за международный мир. Социологи поговорили с 2000 человек, живущими на неоккупированных территориях, в середине марта — вскоре после потери Авдеевки, в период острой нехватки боеприпасов у ВСУ и в начале масштабной российской кампании по бомбардировке электростанций. По словам организаторов опроса, это одна из самых глубоких кампаний по изучению общественного мнения за период с начала войны.
Почти половина респондентов считает, что военные действия зашли в тупик. В этом они солидарны с бывшим главкомом ВСУ Валерием Залужным, который еще прошлой осенью охарактеризовал положение дел на фронте таким же образом. С тех пор ситуация стала только хуже: Украина на несколько месяцев лишилась военной поддержки США, российские войска заняли некоторые территории в Донбассе, а в мае вторглись в Харьковскую область. Линия фронта снова стабилизировалась в последние недели благодаря возобновившимся поставкам американского оружия.
При этом 56% считает, что оккупантов удастся выгнать со всех или части захваченных земель в течение ближайшего года, а 59% полагает, что война закончится в течение двух лет.
Результаты опроса говорят о «высокой степени национального единства», отмечает Эрик Киарамелла, ведущий исследователь Фонда Карнеги. При этом социологи обращают внимание на разницу в мнениях представителей разных поколений и смену оценок. До войны украинцы старшего поколения придерживались более пророссийских взглядов, тогда как молодежь была более вестернизированной, отмечает Татьяна Скрыпченко из «Рейтинга» (цитата по The Washington Post). Теперь же взрослые настаивают, что надо воевать до конца, вступить в НАТО и не идти ни на какие переговоры с Владимиром Путиным. «Здесь может формироваться социальная напряженность и возможен потенциальный общественный конфликт, – говорит Скрыпченко. – Молодые люди хотят жить своей жизнью, а более взрослые говорят: "Нет, в нашей стране идет война"».
Разница во взглядах может объясняться в том числе длившимися с прошлого лета дебатами о снижении призывного возраста в Украине с 27 до 25 лет. В итоге весной соответствующий закон был принят. Средний возраст фронтовиков сейчас – около 40 лет, многие за два с лишним года войны погибли, а поток добровольцев, которые после российского вторжения выстраивались в длинные очереди у военкоматов, иссяк. Фронту нужны свежие силы, настаивают военные и эксперты, но мобилизация молодых остается в обществе крайне непопулярной мерой.
Наиболее трезвый взгляд на военную ситуацию демонстрируют те, кто побывал на фронте. Служившие в ВСУ меньше всех верят, что Украина выигрывает войну (32%), но это не подрывает решимость многих сражаться до победного конца: 67% считает, что воевать нужно до восстановления территориальной целостности в границах 1991 г. (то есть вплоть до освобождения Крыма).
Оптимизм украинцев относительно того, что «достижимо в военном плане в ближайшие год-три», может быть необоснован, при этом для руководства страны он может рассматривать и как актив, и как пассив, считает Киарамелла:
[Владимир] Зеленский может демонстрировать миру и русским, что общество поддерживает его жесткую позицию.
Но при таком высоком уровне поддержки «в дальнейшем возможно некоторое разочарование», он также ограничивает возможности для мирного урегулирования. Среди опрошенных 86% считают, что даже если мирный договор будет подписан, Россия нападет снова; и 91% уверен, что она пойдет на переговоры, только чтобы подготовиться к новой атаке.
В то время как в Москве заявляют, что переговоры о мире могут вестись только с учетом «текущих реалий», то есть без возврата оккупированных в ходе войны территорий, 65% украинцев выступают против прекращения огня с замораживанием нынешней линии фронта.
