Одним из главных факторов планирования бюджетной политики на среднесрочном горизонте будет риск исчерпания ликвидной части средств ФНБ, пишет ЦБ в «Основных направлениях денежно-кредитной политики» на следующие три года. Он имеет в виду корректность уровня 8–8,3 трлн руб. базовых нефтегазовых доходов (НГД) в 2023–2026 гг.: если по факту они оказываются выше, излишки направляются в Фонд национального благосостояния (ФНБ); если ниже, то недобор компенсируется из ФНБ.
В условиях санкционного давления на Россию и постепенного циклического снижения мировых цен на сырье существует вероятность длительного сохранения НГД ниже базового уровня даже при умеренном ослаблении рубля (НДПИ и экспортные пошлины устанавливаются в долларах, и чем выше его курс, тем больше рублей номинально поступает в бюджет). В действующей конструкции способом перехода к постепенному накоплению ФНБ ЦБ считает «возможную корректировку параметров налогообложения в нефтегазовом секторе».
Такое может потребоваться, «если текущего налогообложения будет недостаточно для устойчивого обеспечения базовых нефтегазовых доходов», заложенных в нынешней версии бюджетного правила, уточнил зампред ЦБ Алексей Заботкин (Минфин не ответил на запрос VPost). По его словам, это возможно, например, в рисковом сценарии.
Это один из трех сценариев в документе: кроме базового в нем описаны «усиление фрагментации» и «рисковый». Обычно ЦБ дополняет базовый сценарий оптимистичным и пессимистичным. В этом году, например, реализуется оптимистичный, он назывался «ускоренная адаптация» российской экономики к санкциям и другим шокам. Более благоприятный сценарий «возможен», пишет ЦБ, но даже не приводит его, считая более важным обратить внимание именно на те, которые потребуют «более решительных действий». Более позитивного сценария, чем базовый, в рамках которого экономика движется сейчас, ЦБ не видит — есть только более рисковые, отмечают аналитики «Моих инвестиций» Родион Латыпов, Елена Ахмедова и Егор Постолит.
Два других сценария определяются тем, насколько сильно ухудшатся внешние условия. Удастся ли мировым центробанкам удержать инфляцию или период высоких ставок затянется, а экономический рост, а с ним и рост цен на сырье, замедлится. И, конечно, усилятся ли санкции.
«Усиление фрагментации» предполагает, что тенденции деглобализации нарастают: страны все больше делятся на блоки, все больше производств перемещают обратно на свою территорию или в дружественные и географически близкие страны, описывает ЦБ. Для российской экономики, помимо общего ухудшения условий торговли, это, вероятно, означает еще и усиление санкционного давления. Тогда ключевая ставка в 2024 г. будет в среднем 11-12%; ВВП не вырастет, а то и упадет до 2%, как и потребление домохозяйств; экспорт, импорт и текущий счет будут сокращаться до 2025, а, возможно, и в 2026 г. (СТО — всего до $6 млрд). Нефть Urals дешевеет до $45 за баррель в 2025-26 гг.
В рисковом сценарии сходится едва ли не все плохое. Высокие ставки мировых центробанков приведут к мировому финансовому кризису масштабов 2007–2008 гг. и торможению роста мировой экономики (до 0,7% и 0,9% в 2024-25 гг.). При этом санкции и деглобализация тоже усиливаются. Реализация процентного риска для финансового сектора и для глобальных заемщиков происходят в условиях разделения стран на региональные блоки, что только усилит кризис. Тогда инфляция в России разгонится до 11-13% в 2024 г., а ЦБ придется задрать ключевую ставку до 12,5-13,5% в среднем за год. Экономика упадет на 3-5% в 2024 г. и на 2-3% в 2025 и лишь в 2026 г. вернется к росту. Баррель Urals подешевеет до $30 в 2025 г. ($40 в 2024 и 2026 гг.). Счет текущих операций почти обнулится ($2 млрд в 2025 г.).
В этом году налогообложение нефтяников уже корректировалось. Дисконт Urals к эталонной Brent для расчета платежей в бюджет плавно сокращается, а топливный демпфер (доплата из бюджета за стабильность цен на заправках) уменьшен вдвое.
