Призыв к перемирию стал еще одной манифестацией тесного союза Русской православной церкви и Кремля и свидетельством полного непонимания патриархом своего места в современном мире.
Текст призыва стоит привести полностью. Он простой и лаконичный:
«Я, Кирилл, Патриарх Московский и всея Руси, обращаюсь ко всем сторонам, вовлеченным в междоусобный конфликт, с призывом прекратить огонь и установить Рождественское перемирие с 12.00 6 января до 24.00 7 января, чтобы православные люди могли посетить службы в Рождественский сочельник и в день Рождества Христова».
Сам по себе призыв к перемирию — дело хорошее, особенно если перемирие становится прологом к миру и основано на христианском понимании миротворчества. Однако призыв к перемирию может быть и частью политической игры, а церковные праздники — элементом инструментализации религии, формой манипулирования религиозными чувствами.
Какой из вариантов ответа выбрать в данном случае?
К сожалению, особых сомнений нет. Патриарх «забыл» призвать к перемирию на Пасху 2022 года, все десять месяцев войны он «забывает» выразить какое-либо сочувствие родным и близким погибших украинцев, он «забыл», что Священное Писание ясно призывает к свидетельству о правде. Патриарх активно пользуется пропагандистскими штампами, — вот и здесь не удержался, назвал войну междоусобным конфликтом.
Кирилл «забыл», что десятки православных храмов разрушены и осквернены «благочестивыми» российскими войсками, что далеко не во всех храмах на оккупированных территориях Украины будут рады видеть на Рождество российских военных. Забыл патриарх и о том, что украинская православная церковь оказалась в тяжелом положении, практически на грани ликвидации в результате его крайне неудачной политики в Украине на протяжении последних тридцати лет.
Как безнадежно фальшивая нота звучит первое слово в патриаршем призыве — местоимение «я». Начинать политическое обращение с «я» — это признак болезненного, гипертрофированного самолюбования, а смысловая конструкция «я — патриарх и поэтому…» остается в рамках безнадежно скомпрометированной имперской парадигмы. Всерьез ее воспринимать невозможно.
Да и мотивация, которую использует патриарх никак не связана с евангельской проповедью, с заповедями, с радостью рождения в мир Богомладенца Христа. Мотивация, которую использует патриарх, звучит предельно приземленно: «чтобы православные люди могли посетить службы», то есть сходить в храм и, как добавляют циники, оставить там деньги. Война войной, а деньги в храм люди должны нести регулярно, и задача патриарха – обеспечить такую возможность. Вот он и старается, даже обращается к президенту.
Увы, и эта версия финасово-коммерческой мотивации имеет право на существование.
С политической точки зрения обращение тоже выглядит неуместным, даже смехотворным: патриарх утратил всякий — и духовный, и политический — авторитет не только в украинском, но и в российском обществе. Он всего лишь «слабая тень» Путина. Проповедуя и развивая «богословие войны», патриарх использует крайне сомнительные с богословской точки зрения аргументы. Их предварительный анализ позволяет ставить довольно неожиданный для XXI века вопрос: не ересь ли проповедует московский патриарх?
В любом случае, патриарх Кирилл много усилий приложил к тому, чтобы лишить и себя лично, и всю свою «официальную церковь» всякого будущего.
Тем не менее дальнейшее развитие событий показало, что есть одно «но».
Призыв патриарха опубликован на сайте патриархии в 5 января в 11.18. Спустя семь часов, на президентском сайте выходит указание Владимира Путина Вооруженным силам ввести режим прекращения огня по всей линии фронта – в соответствии с датами, которые назвал патриарх Кирилл.
Я далек от мысли, что Владимир Путин регулярно читает официальный сайт РПЦ и с вниманием относится к обращениям патриарха. Это фантазии.
Более того, поскольку патриарх и политически, и экономически зависит от Кремля, он не решился бы выступить самостоятельно, не согласовав предварительно заявление с кремлевским начальством.
Но еще более вероятен другой вариант. Патриарх Кирилл просто выполнил указание Кремля. Ему позвонили и «настойчиво посоветовали» выступить с такой инициативой. Патриарх ее послушно исполнил.
И именно поэтому в обращении нет ни слова о Христе (Его имя упоминается только в названии праздника), ни слова о мире, ни слова о милосердии, ни слова о грехе.
Подозреваю, что все это слышать президенту теперь крайне неприятно, и патриарх очень хорошо понимает, что Путина сегодня лучше не раздражать.
Лучше промолчать. И тогда «Старательский вальсок» Александра Галича, написанный ровно 60 лет назад, когда патриарху Кириллу было 17 лет, прозвучит как церковный тропарь:
И теперь, когда стали мы первыми,
Нас заела речей маята,
И под всеми словесными перлами
Проступает пятном немота.
Пусть другие кричат от отчаянья,
От обиды, от боли, от голода!
Мы-то знаем — доходней молчание,
Потому что молчание — золото!
