В Москве рассчитывают на «достаточно быстрый результат», в Вашингтоне говорят о неопределенном исходе переговоров. Сложно не заметить, насколько различаются тональности заявлений накануне встречи американских и российских дипломатов в Женеве, где на карту будет поставлен геополитический баланс в Европе.
То, что представители России сядут в понедельник за стол переговоров, имея стотысячную военную группировку на границе с Украиной и угрожая военными действиями в случае их провала, – лишь один из используемых ими рычагов давления. Важнее то, что президент Владимир Путин уже достиг определенной цели, принудив США к обсуждению своих требований, которые способны изменить европейскую архитектуру безопасности. И если какие-то соглашения все-таки будут достигнуты, их будет сложно не воспринимать как капитуляция Запада.
«Путин подходит к этим переговорам с очень сильной позицией. Думаю, эта встреча оценивается неверно. Саммит принес бы хоть какой-то успех, выступи Запад единым фронтом и имей серьезную переговорную стратегию. Но ее нет», – говорит Джуди Демпси, старший научный сотрудник Европейского центра Карнеги.
Россия смотрит на Европу через призму холодной войны – как на континент, разделенный между сверхдержавами, что противоречит позиции США и Европы, сформировавшейся после развала Советского союза, поясняет Демпси: «Выйти из этой безвыходной ситуации [американцам] будет очень трудно. Путин – представитель старой школы, и от позиции, основанной на сферах влияния, он не отступит».
В числе требований, которые Россия в декабре предъявила США и НАТО, – запрет на вступление в альянс Украины и других бывших советских республик, неразмещение любых ракет в достаточной близости от России и предоставление Кремлю права вето на размещение войск и вооружений НАТО в бывших странах советского блока. Начинающиеся переговоры отражают две фундаментальные цели 20-летнего правления Путина – обсуждать геополитические вопросы ни с кем иным, как с США, а также остановить расширение НАТО на восток и сократить американское военное присутствие в Европе.
«Тот факт, что гарантии безопасности в принципе обсуждаются – уже гигантский прорыв [для России]. До сих пор такого не случалось», – говорит Татьяна Становая, основатель фирмы политического анализа R. Politik.
Президент Джо Байден считает, что переговоры в Женеве могут «принести прогресс в некоторых вопросах, тогда как в других он неосуществим», и США не будут «отвечать» на требования Москвы «по пунктам», заявила пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки. «Мы не знаем, что принесут переговоры на следующей неделе, но <…> считаем, что есть области, где мы с Москвой могли бы достичь прогресса, <…> если она будет к этому готова», – добавила она.
В Белом доме понимают: любые признаки того, что администрация Байдена уступила требованиям России, подорвут ее заявления о готовности противостоять авторитарным лидерам, могут спровоцировать нападки в Конгрессе и заставить беспокоиться союзников по всему миру.
Российская делегация, которую возглавляет замминистра иностранных дел Сергей Рябков, также встретится в среду с руководством НАТО и в четверг – с представителями Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Но при этом в Москве дали понять, что главным партнером по переговорам считают США.
«Мы рассчитываем <…> на достаточно быстрый результат. Однако после мероприятий, которые состоятся на следующей неделе, станет понятно, возможен ли быстрый прогресс, возможно ли движение по сюжетам, которые нас интересуют в первую очередь», – заявил Рябков в четверг в интервью газете «Известия».
Учитывая, насколько далеко на восток уже продвинулась НАТО, Путин в Женеве удовлетворится только конкретными результатами, считает Становая: «В реальности никто не знает, чего будет достаточно, потому что очевидно, что Путин не получит всего, что требует. Но на первом этапе какая-то уступка от США будет необходима».
Задача Шерман осложняется тем, что на переговорах не будет представителей Украины и ЕС. Американские официальные лица неоднократно подчеркивали, что невозможно обсуждать Украину без ее участия и что вопрос европейской безопасности – дело самой Европы и НАТО. Но если исключить эти пункты, тем для обсуждения почти не останется.
При этом согласование позиций США и Европы осложняется тем, что в ЕС постоянно спорят, как стоит вести себя с Россией, и ролью Брюсселя в обеспечении европейской безопасности. Некоторые восточноевропейские страны со скептицизмом смотрят на Францию и Германию, которые на этой неделе провели собственные переговоры с Москвой и которые, по их мнению, чрезмерно ей потворствуют. Франция также пытается расширить «стратегическую автономию» и оборонительные возможности ЕС; с этим не согласны другие страны, которые выступают против каких-либо действий, способных ослабить главную роль НАТО в обеспечении их безопасности.
«США и европейцам нужен список собственных пожеланий, а не только российских. На этом саммите будут рассматриваться именно российские пожелания, – говорит Демпси. – Мы же до сих пор не знаем, чего хотим от России. И на переговоры идем ни с чем. У нас на руках нет абсолютно ничего».
