«Что-то физики в почете, что-то лирики в загоне…» — так начиналось известное стихотворение Бориса Слуцкого, написанное за два года до эпохального полета Юрия Гагарина. После этого события надежды на научно-технический прогресс то ослабевали, то вновь укреплялись, но постепенно сложился консенсус, что человеческий капитал в форме естественно-научных и инженерно-технических знаний и навыков играет ключевую роль в обеспечении экономического роста. Совокупность этих дисциплин часто обозначается аббревиатурой STEM — Science, Technology, Engineering and Math. Этим объясняется особое внимание к обладателям соответствующих дипломов — назовем их «STEM-выпускниками». Их подготовке всегда уделялось повышенное внимание, а университеты, отличающиеся высоким качеством STEM-образования, лидируют в мировых рейтингах.
Почти все развитые страны периодически жалуются на дефицит предложения STEM-специалистов и пытаются его ликвидировать. Не случайно даже в странах с самыми жесткими миграционными фильтрами для таких специалистов существуют многочисленные исключения и льготы. Казалось бы, чего проще — надо увеличить прием на «полезные» специальности за счет сокращения набора прочих экономистов-юристов-журналистов. И часто увеличивают. Однако проблема никак не решается — по мнению многих политиков, чиновников и работодателей, дефицит на рынке труда не исчезает.
В России такие жалобы хорошо известны и с регулярностью повторяются. Может, система образования «производит» критически мало? Но статистика говорит об обратном. Для описания ситуации в постсоветское время лучше всего подходит слово «бум». Грубые оценки показывают прирост специалистов с высшим образованием за 11 лет (с 2005 по 2015 г.), как минимум, в районе 11 млн человек в возрасте от 22 до 35–37 лет. Это значительная «армия» и очень большой прирост. Существенную ее часть всегда составляли обладатели STEM-дипломов — примерно каждый четвертый вновь выданный диплом или порядка 300 000 в среднем за год. Доля STEM-дипломов составляла около 40% в 2005 г., снизилась до 28% к 2010 г. и затем снова подросла примерно до трети к 2015 г. Другими словами, предложение STEM-специалистов, среди которых доминируют инженеры разных специальностей, было весьма массовым.
Простое сопоставление выпуска специалистов из высших учебных заведений и статистики занятости показывает, что предложение SТЕМовцев всегда в несколько раз превышало спрос на них, то есть число таких рабочих мест. Конечно, мы не учитываем качество обучения и профпригодность таких инженеров. Вполне возможно, что по отдельным направлениям дефицит реально существует. Но если проблема в качестве, то в любом случае дальнейшее наращивание количества ее не решит — закон диалектики не сработает. Скорее наоборот — лучше меньше, да лучше. Многие аналитики говорят про дефицит навыков, которые быстро устаревают, а не специалистов с соответствующими дипломами. Все же это разные вещи.
Теперь про зарплаты. Если есть дефицит чего-либо, то он должен отражаться в ценах. Например, дефицитные «физики» должны зарабатывать, при прочих равных, больше избыточных «лириков». Тем более что гибкость российских зарплат хорошо известна. Поставим простой вопрос: дает ли инженерно-техническая или естественно-научная специализация значимую экономическую выгоду (назовем ее премией) по сравнению с «художественным свистом» (а это из Курта Воннегута) и какой она может быть в разных возрастных группах? То есть, перефразируя поэтические строки Бориса Слуцкого, остаются ли по-прежнему «физики в почете», а «лирики в загоне»? Если первые оказываются при прочих равных в плюсе, значит, существуют очевидные материальные стимулы (другие соображения за рамками данного разговора) быть «физиком-инженером» и им оставаться, а не искать счастья в других профессиях.
Однако анализ показывает, что «физики»-инженеры не получают дополнительных выгод по сравнению с «лириками»-экономистами-юристами и прочими — премию не дает ни техническое образование, ни работа на STEM-позициях. Причем такая премия не появляется и в течение трудовой жизни, то есть с накоплением опыта. Более того, с возрастом STEM-занятие начинает облагаться «штрафом»: и у STEM-мужчин, и у женщин зарплаты растут медленнее, чем в неSTEM-профессиях. С возрастом «штраф» даже растет: в старших когортах темпы роста зарплат «физиков» падают быстрее, чем у «лириков». Накопление оплачиваемого рынком человеческого капитала завершается рано, а его амортизация может быть значительной.
Политические и бюрократические призывы к сокращению подготовки студентов-«лириков» и расширение выпуска «физиков» базируются на предположении, что первые в избытке, а вторые в дефиците. Рынок труда, влияя на заработную плату обеих категорий, такую точку зрения, судя по всему, не разделяет. Этот феномен может иметь разные объяснения. Но наиболее очевидное заключается в том, что потребность нашей экономики в естественно-научных и инженерно-технологических знаниях и навыках остается весьма скромной. Изменения в профессионально-отраслевой структуре рабочих мест также об этом говорят.
